Этнолингвист Эдвард Сэпир придерживался особого взгляда на взаимоотношение языка и мышления и считал, что оформленное понятийное мышление в отличие от набора представлений постоянно нуждается в языке. Языковой релятивизм никоим образом не равнозначен тезису о том, что мышление является внутренней речью. Категории нашего языка основываются на внеязыковой действительности и в определенной степени определяются ею. "Если бы не было дерева, не было бы и понятия "дерево". Однако логическая сеть, которая связывает понятия друг с другом, имманентна языку и не задается реальностью. Деревья не кустарник, потому что делаем это различие.
Однако наш познавательный аппарат "не снабжен" исключительно смысловыми фактами. Так, восприятие снега в языке эскимосов в элементарном предложении "это снег" - quana (в отличие от некоторых других его обозначений в этом языке, например, в предожении "снег падает" - aput) возвращает нас к определенному месту в системе, диктуемой языком. В этом смысле понятия некоего языка составляют конвенциональное переплетение, не детерминируемое внеязыковой действительностью.
Бенджамен Уорф, учитывая риск смешивания языковых феноменов и свойств окружающего нас мира, пришел к различию "криптотипов" и "фенотипов". То, что составляет класс слов, не обнаруживается в отдельном слове.