Авторы книги "Спасо-Преображенский собор в Ярославле" Е.А. Анкудинова и А.Г. Мельник выдвигают серьезные доказательства того, что собор был построен итальянским возможно, венецианским архитектором. В начале XVI века оттуда в Россию прибывало немало мастеров. На основании внимательного изучения документов авторы даже называют предположительное имя архитектора: на русский лад оно звучит как Иоанн Фрязин. Возможно, что имеется в виду Джованни, а фрязин - это ведь означает как раз "итальянец"...Если у нас был Феофан Грек, почему не быть Иоанну Итальянцу?
Замечательна история реставрации собора. Когда встал вопрос о восстановлении двух малых глав, необходимо было выяснить их величину. И один из лучших наших реставраторов Е.М. Караваева нашла остроумное и убедительное решение. В барабане сохранившейся центральной главы между узкими окнами были изображены фигуры святых в полный рост. А от барабанов уничтоженных глав остались только небольшие основания. Но на этих основаниях сохранились изображения ступней фигур, которые украшали проемы между окнами этих малых глав. Естественно, что эти исчезнувшие фигуры были меньше фигур центральной главы. Реставратор вычислила соотношение между ступнями фигур большой и малых глав и таким образом определила рост обладателей меньших ступней, а значит и величину окон и самих глав! Лишний повод восхититься мудростью и опытностью наших ученых-реставраторов.
Рассмотрим собор сначала со стороны галерей. Реставраторы восстановили древнее позакомарное покрытие. Вот так выглядела первоначально и крыша уже знакомой нам церкви Николы Надеина. Так же, как когда-то там, играют друг с другом полукружия галереи и подклета-усыпальницы. В усыпальнице, увы, пусто: вандалы и богоборцы выбросили оттуда останки знатных ярославцев.
А теперь зайдем с восточной стороны, с той, где полукружия апсид, самой священной части храма. Отсюда собор особенно впечатляет. Золотые главы сверкают, как шлемы сказочных богатырей.
Золотых точнее, конечно, позолоченных глав у ярославских церквей немного, уж очень такое золочение дорого: ведь на это идет настоящее золото, раскатанное до тончайших листков, которые потом бережно наклеиваются опытными мастерами на металл купола или креста. Это так называемое сусальное золото. Конечно, обойтись при покраске без золота можно, но обычная краска, при всей ее дешевизне, держится в нашем климате недолго, так что в конечном счете еще неизвестно, что получается дешевле. А о том, что красивее, спорить не приходится. Помните у Высоцкого:
Купола в России кроют чистым золотом,
Чтобы чаще Господь замечал...
Узкие окна напоминают бойницы.
Впрочем, отчасти они и были бойницами. В XVI веке в храме предпочитался сумрак, придававший богослужению особую торжественность, так что широкие окна не приветствовались. Но и в тяжелое время междоусобиц и битв с иноземцами стены монастыря служили как крепостные, а храм был последним убежищем осажденных: в нем они давали последний бой ворвавшимся в монастырь врагам.
Слева к храму пристроено еще одно помещение. Есть мнение, что в нем в свое время находилось хранилище древних рукописей, а в этом "древлехранилище" - рукопись "Слова о полку Игореве", найденная в свое время комиссионером графа А.И. Мусина-Пушкина.
То, что Мусин-Пушкин обнаружил в нашем монастыре бесценную рукопись, конечно, хорошо. Хуже другое. Во-первых, по некоторым сведениям, граф эту рукопись, говоря языком современных библиотекарей, "зачитал", то есть своевременно не возвратил. Хотя сам он утверждает, что ее купил у нуждавшегося в деньгах архимандрита Иоиля. Во-вторых, он ее увез в Москву, где она благополучно и сгорела во время пожара 1812 года. У графа, надо думать, были дела поважнее, чем спасать главный памятник русской литературы древности...Хорошо еще, что он успел ее издать. И тем не менее, до сих пор слышны споры насчет подлинности этого замечательного произведения. А был бы у нас в руках ее ярославский список, кое-какие сомнения, глядишь, и отпали бы...
Отойдем чуть поодаль и рассмотрим храмовые главы и кресты. Обратим внимание: каждая, самая мелкая деталь православного храма имеет символическое значение. Поэтому говорить об этом можно очень долго. Здесь мы ограничимся только самыми заметными символами, наиболее интересными начинающему изучать русское искусство.
Взять хотя бы сами главы. Их не могло быть произвольное количество, потому что каждое их число что-то обозначало: одна глава - это, естественно, Иисус Христос, три - Святая Троица, пять - Христос и четыре евангелиста, авторы канонических евангелий; семь глав ставились во имя семи Даров Святого Духа, девять - по числу чинов Сил Небесных, тринадцать символизировали Христа и Его двенадцать апостолов, тридцать три - число земных лет жизни Иисуса.
А вот у всемирно известной церкви в Кижах - двадцать пять глав, ничему не соответствующая цифра. Норвежские историки - а Норвегия - родина викингов близкие нам люди, мы их звали варягами полагают, что строителей этого шедевра вдохновлял древний северный образ ритуального костра. Может быть, и в самом истоке любого русского многоглавия изначально находился все тот же образ священного пламени, который позже был переосмыслен?
Кстати, те же норвежские исследователи склонны думать, что чешуйчатое покрытие куполов ярославских храмов может иметь совсем уж древнюю историю и отражать языческую эпоху поклонения северных народов дракону: уж очень похожи деревянные или керамические, а позже железные "лемеха" этих покрытий на шкуру легендарного чудовища. Так оно было или нет, но покрытия эти очень своеобразны и нарядны. Ясно, что об их первозначении давно забыто.
Своды храма поддерживали мощные пилоны, на которых обычно изображали святых и подвижников: они - и пилоны и святые - как бы поддерживали плечами величие Церкви. Купола и своды - это, конечно же, небо. Пространство, где стоят молящиеся, разделено пилонами на среднюю, самую большую и две боковые части - это символ Святой Троицы.
Алтарь в церкви всегда обращен на восток: считалось, что именно там расположен центр земли - Иерусалим, там же и место распятия Христа - гора Голгофа. Алтарь четко делится на три части, что нередко соответственно и оформляется снаружи архитектурно в виде так называемых апсид - полукруглых выступов. Есть они и у нашего собора.
Так что по главному входу и апсидам православного храма всегда можно определить страну света; правда, наши предки тут были не всегда точны.
У Спасо-Преображенского собора главы восстановлены в стиле шестнадцатого века, шлемовидными, но позже они стали по форме приближаться к шару, луковице или репе. А поскольку они всегда завершались крестом в ярославской архитектуре - на длинной "ножке", то все вместе напоминало пламя церковной свечи, образ молитвенного горения. Что, в общем-то, не противоречит сказанному выше о ритуальном костре. Хотя иногда главы вызывали мысль о куполе небесном, их даже красили в синийцвет и украшали золотыми звездами.
Теперь о крестах. На главах Спасо-Преображенского собора - пышный так называемый корсунский "процветший" крест, у которого на трех концах - еще по одному кресту. Купол православного храма может заканчиваться только крестом, но форма этого креста может быть самой разной. Наиболее традиционный православный крест - семиконечный, и каждая перекладина имеет символическое значение. Сам крест - символ единения духовного и телесного начал: Господь явился нам в виде человека. Маленькая перекладинка вверху напоминает о табличке, которая была прибита над головой Христа, и на которой было издевательски написано: "Се есть царь иудейский".
А вот символика косой перекладины у ног Христа довольно темная, отчего ее нередко трактуют наивно. Будь она прямая, все было бы ясно: это подставка под ноги Христа. Но она почему-то косая. Среди гипотез упомянем, например, такую: как известно, вместе со Христом были распяты два разбойника, из которых один, видя страдания Христа, уверовал и был прощен "благоразумный разбойник", а другой насмехался над Богом и говорил ему: если ты в самом деле бог, почему не освободишься от креста? Так вот, поднятая вверх перекладина направлена в сторону благоразумного разбойника и указывает его путь в райские небеса, а опущенная, естественно - в сторону его товарища и ада. Другая гипотеза более непосредственно трактует поднятый конец как указание на рай, а опущенный - на ад. Еще одна гипотеза предполагает, что опущенный конец указывает не на ад, а на могилу Адама, ибо считается, что место казни Христа есть одновременно и место могилы Адама: недаром под изображением распятия, в земле, нередко можно увидеть изображение черепа.
Существует и более "приземленное" объяснение искусствоведческого толка: перед нами просто неправильно истолкованное изображение перспективы, характерной для византийского искусства, ошибка первых русских учеников, позже ставшая традицией. Этот косой брус был воспринят не как направленный внутрь картины, а как именно косой. Сегодня каждый волен видеть в этом свое.
Немало споров идет и по поводу полумесяца, который иногда можно увидеть у самого основания креста. Здесь тоже нет недостатка в гипотезах. Говорят, например, что это символ победы христианства над исламом наименее вероятная гипотеза, что это - символ Божией Матери, женский принцип, приносящий свет во тьму ночи. Считают также, что это - символическое появление христианства, подобно молодому месяцу, который постепенно превратится в полную луну, и т.д. Проф. Б.А. Успенский видит связь между кругом, который иногда можно встретить в средокрестии, месте пересечения двух главных перекладин, и полумесяцем. По его мнению, все это следы языческой символики: круг - символ мужского, а полумесяц - женского начала. С приходом христианства круг стал восприниматься как "солнце истины", то есть Христос, а полумесяц может ассоциироваться с Богоматерью - вспомните, как в Откровении Иоанна Богослова говорится об образе Жены: "под ногами ее луна, а на главе ее венец из двенадцати звезд".
Есть мнение, что если солнце - символ рая и жизни, то луна - символ ада и смерти, и тогда крест как бы попирает ад.
А маловерующие искусствоведы возводят полумесяц к древним "анкорным", то есть якорным крестам. Дело в том, что первые кресты на Древнем Востоке изображались в виде якоря. А якорь мог вполне переосмыслиться в символ Христа - "якоря человечества".
Ну и, наконец, как правило, крест на главе православного храма стоит на шаре. Можно думать, что это - земной шар, хотя и тут есть основания для сомнений. Скорее всего, перед нами изображение верховной власти и, соответственно, торжества духовности. Вспомните парадные портреты русских монархов: в одной руке у него скипетр, в другой - "держава", богато украшенный шар с крестом. Несомненно одно: храм это как бы изображение всей вселенной, в храме мы приобщаемся к высшей морали, учимся понимать, чем мы отличаемся от остального живого мира.
Несомненна и деловая сторона храма, особенно во времена, когда храм был одновременно и местом частных встреч, общих собраний, даже заключения торговых сделок и договоренностей о браке детей. Часто именно здесь видели друг друга молодые люди. А если вспомнить о том, что именно в церкви люди могли слушать прекрасную музыку и созерцать потрясающую живопись, то значение древнего храма и вовсе нельзя переоценить.
Для дел, непосредственно не связанных с богослужением, годилась галерея. Ожидавшие начала службы миряне собирались здесь и толковали совсем не обязательно только о делах божественных. А для их развлечения и поучения на стенах галерей к их услугам были фрески, часто назидательного характера: вот что с вами случится, если вы будете грешить.
Для тех, кто захочет получить более основательные сведения по символике христианства вообще и православия в частности, есть книга: Т.С. Еремина. Русский православный храм. История. Символика. Предания. М.: Прогресс-традиция, 2002.