Некоторые ясновидцы заявляют: "Язык есть нечто, находящееся совершенно вне человека и имеющее собственную организацию, это некая паразитарная растительность, распространившаяся по поверхности рода человеческого". Другие говорят: "Язык есть нечто человеческое, но он подобен естественным функциям". Уитни же утверждал: "Язык есть человеческое Установление" (Institution humaine).
Это утверждение дало развитию лингвистики новое направление. Надеемся, что в будущем станут говорить: язык -- это человеческое установление, но природа его такова, что все другие человеческие установления, за исключением письменности, могут только обмануть нас относительно истинной сущности языка, если мы будем полагаться на его сходство с ними.
В самом деле, все другие установления в различной степени основаны на ЕСТЕСТВЕННЫХ отношениях, на соответствии вещей друг другу как основополагающем принципе. Например, правовая система какой-либо нации, или ее политическая система, или даже мода в одежде, эта капризная мода, которая диктует нам форму одежды, но не может ни на секунду отступить от [пропорций] человеческого тела. Отсюда следует, что все изменения, все новообразования... всегда зависят от основополагающего принципа, который действует в данной сфере и коренится в глубине человеской души, а не где-либо еще.
Но язык и письменность НЕ ОСНОВАНЫ на естественном положении вещей.
Ни в один момент времени не может возникнуть связь между определенного рода свистящим звуком и формой буквы s; подобным же образом слово cow (англ.) так же прекрасно обозначает корову, как и слово vacca (лат.)
Именно это положение неустанно повторял Уитни, чтобы лучше втолковать, что язык есть просто человеческое установление. Одни только эти слова свидетельствуют о многом, а именно, что язык есть установление, не имеющее себе подобных (если включать в язык также и письменность), и после всего сказанного было бы верхом самонадеянности полагать, что история языка хотя бы отдаленно напоминает историю какого-либо другого установления, [Конец отрывка] что он (в каждый момент) не вводит в действие сходные психические силы.
Мы были бы не правы, если бы в связи с этим игнорировали или упомянули лишь вскользь такие два хорошо известных факта: во-первых, языковая способность локализуется исключительно в мозгу, а во-вторых, повреждения этого органа в большинстве случаев влекут за собой потерю способности к [письму]. Поэтому именно работа клетки головного мозга позволяет нам прослеживать условные связи.
Другие установления (ГОСУДАРСТВО) сохраняют свою односоставность, несмотря на всяческие осложнения; напротив, в принципе невозможно, чтобы какая-нибудь языковая сущность была односоставной, поскольку язык предполагает сочетание двух объектов, между которыми нет связи, сочетание понятия с символом, лишенным всякой внутренней связи с этим понятием.
Однако переходы от одного состояния к другому вызываются теми же факторами, которые действуют в [пределах отдельных состояний].